Телефон все это время лежал в кабинете. Если что-то важное, ему передаст Мелани. Сегодня был день, когда требовалось активно светить лицом и презентовать итог тысячи часов работы его бюро клиенту. Сначала очно, потом по видеосвязи. Последнее Ричардс особо не любил. Еще он не выспался и не успел перекусить из-за сдвига расписания - сколько раз говорил, что час зазора между встречами это мало, если работаешь с итальянцами. Он видел не отсмотренные и несогласованные им правки в презентации и как минимум два слабых места макета, по которым хорошо было бы получить пояснение главного конструктора, но времени на это не было. Видеосвязь зависала, так же как и он в учтивой улыбке ожидания посреди прерванного помехами вопроса в самую, сука, суть. В итоге совсем разорвалось и Ричардс отвернулся от черного экрана.
- На этом все, полагаю? - спросил он. Ему пытались сказать что-то про вторую попытку и "сейчас все заработает", но Берни посмотрел на часы. - У них уже конец дня, это в принципе плохое время для презентации. Мелани, договорись о личном визите. Потому что, на данный момент, это крах.
Связь предприняла заикающуюся попытку восстановиться и Берни на мгновение снова стал само очарование, но после сдохла окончательно. Пришлось извиняться по старому-доброму телефону и брать издержки на себя, закидывать удочку с личной встречей и обтекаемо намекать на финансовые уступки.
Ричардс вернулся в кабинет под щебетание Мелани, которая хотела от него решений и ответов. Его все раздражало. Нужно поесть. Впереди еще три встречи, это в Милане рабочий день закончен, а у него в самом разгаре.
- В ближайшее время, - буркнул он, беря в руки телефон и хмурясь. Слишком много уведомлений. Во-первых, охранная система квартиры выдала уведомление о проникновении. Берни запустил трансляцию, оглядев несколько погромленную гостиную, по которой ходили парни в жилетах частного охранного агентства. Глубоко вздохнул. - Да, лучше на следующей неделе, не стоит откладывать.
Он отмотал запись и с первых же кадров узнал в дверях Китти. Зашла передать привет и разбить пару вещей? Или что-то искала. Берни и не надеялся, что развод будет простым, но как всегда, очень невовремя - но она знала когда. Он закрыл приложение и начал листать список пропущенных. Посмотрел на время. Зачем ему пять раз звонила няня? Ну и что, что в квартире все вверх дном, можно как-то без его участия перестроить расписание? Мороженным Жужу накормить, отвезти в кино, в парк развлечений... Он набрал няню, глуша внутри раздражение, смешанное с плохим предчувствием, и поднял взгляд на Мелани. Ничего из того, что она сказала, он не услышал.
- Прошу прощения, я отвлекся. Сделаю пару звонков и продолжим, - попросил он, слушая гудки в трубке. - Как думаешь, в кафетерии еще остался испанский салат?
- И эспрессо? - понятливо кивнула Мелани.
- Ты слишком хорошо меня знаешь, - отозвался Ричардс. - За шот эспрессо я готов... Да, Софи, прошу прощения, не мог ответить. Что случилось?
Мелани вышла, а Берни с трудом выслушал сбивчивую речи няни. Три раза попросил успокоиться, сам при этом чувствуя, как внутри поднимается злость. Получалось, что час назад Китти забрала дочь с занятий, попутно врезав Софи в нос. Что ж, похоже на занятия айкидо она действительно ходила. А его просьба не втягивать во все Жужу не возымела действия. С другой стороны, еще один довод для суда не давать Китти опеку. Берни волновало не столько то, что Китти вела себя как идиотка, с ней это случалось, а то, что по словам няни она вела себя неадекватно. Похоже, что его супруга сегодня была пьяной идиоткой. Он что-то такое начал подозревать уже на записи.
- С тобой все в порядке? Оу, приношу извинения, я возмещу ущерб. Китти не сказала, что она намерена делать? Ладно. Хорошо. Я понял, еще раз приношу свои извинения, да. Все нормально, я надеюсь. Отдыхай, - Берни скинул звонок. - Идиотка, за что я плачу вообще...
Он набрал Китти и поднял глаза на вошедшую с салатом и кофе помощницу. Улыбнулся.
- Благодарю. У меня еще одна просьба: отмени все встречи на сегодня. Совсем забыл, у меня свидание с женой. Годовщина, не могу пропустить. Чудо, что вспомнил, еще ведь подарок... За двенадцатый год терпения моего характера часы от Картье достаточная компенсация? - Китти предсказуемо не отвечала. Ричардс скинул дрогнувшую улыбку и влил в себя шот эспрессо. Кажется у него украли дочь.

Он сидел в такси, которое еле тащилось, встряв в какой-то жуткий затор. Берни уже сотню раз пожалел, что не на машине. Пробки в это время дня вообще очень странное явление. Он раздраженно выглянул в окно, возвращаясь к телефону. Пересматривал записи с камер и пытался понять, что она искала в квартире. И вообще пытался понять, что она делала.
- Какая-то серьезная авария на двадцать пятой, - сказал водитель, поглядывая на него в зеркало заднего вида. - Встряли намертво.
- Получится объехать? Я удвою счетчик, - отозвался Берни. Сидеть в машине, которая никуда не ехала и пахла дешевым ароматизатором для салона, было физически мучительно. Он не знал, что делать, но нужно было делать хоть что-то. На телефон ему никто не отвечал, конечно же. С няней он говорить не хотел, виня её в произошедшем. Рабочие вопросы решать был не в состоянии, хотя Ричардсу всегда казалось, что работать он мог в любой ситуации.
- Постараюсь, сэр.
- Что может искать нетрезвая женщина в квартире бывшего мужа, как думаете? - сжал он зубы, отворачиваясь в окно.
- Зелень, - отозвался водитель.
- О, нет, с деньгами проблем нет.
- Тогда любовницу.
- Её уже нашли и разбили нос, - хмыкнул Берни невесело.
- Тогда у вашего друга проблемы.
- Очевидно у моего друга проблемы. Если свернуть в эти дворы...
Через двадцать минут он был дома, хотя полтора квартала пришлось идти пешком. Действительно все стояло намертво. Он поднялся, снял печать охранного агентства с двери и вошел внутрь, повторяя путь Китти и пытаясь понять, что же она искала. Документы? Нет, к его кабинету она даже не подходила. Она разнесла гостиную, на полу валялись осколки стекла от стола, ваз и скинутые вещи. Разбила телевизор. Потом подошла к полке. Взяла какую-то из книг. Потом в комнате дочери мешок с вещами для гимнастики. Ключи из миски. Так, стоп, пропали ключи от его машины. Внутри все похолодело. Он набрал няню.
- Один вопрос: когда Китти забирала дочь, рядом была моя машина? - спросил он с силой надавливая на глаза.
- Я не помню... - хрипло ответила Софи. - Вроде. Темно-зеленая? Да. Стояла рядом.
Софи хотела что-то еще сказать, но Берни сбросил и запустил телефон в стену. Ладно бы она просто забрала Жужу, он бы нашел. Но она забрала её на машине. Пьяная. Ричардс схватился за голову и начал ходить туда-сюда. Почему он только подумал о том, чтобы поставить Жуже на телефон слежку или купить этот дурацкий браслет с GPS. Почему он не сделал этого? Хотя стоп, можно же отследить машину? Там стоит навигация и если...
Телефон зазвонил. Берни дернулся и поднял его. Экран весь в трещинах и разводах, но работает. Неизвестный номер. Хотелось еще раз запустить телефон в стену, чтобы уже наверняка развалился, но, с другой стороны, была надежда на... что-то. Поэтому поднял.
- Говорит сержант Джефри Гудс, центральное отделение полиции Нью Йорка. Вы Бернард Ричардс?
- Да, я, - севшим голосом сказал Берни, опадая плечами и закрывая глаза.
Машина, оформленная на него, попала в аварию на двадцать пятом шоссе. С летальным исходом. За рулем была женщина. Он говорил еще что-то, а Берни не мог дышать. Потому что если он вздохнет, то нужно будет задать чертов вопрос про ребенка в машине. А можно не дышать и ждать, когда сержант сам скажет.
Кто-то позвонил в дверь. Берни слышал все словно в тумане и механически пошел открывать, оскальзываясь на стекле.
- Моя жена... Моя жена сегодня днем взяла ключи от машины, - тихо сказал он, останавливаясь у двери и тупо смотря на видеофон. - Да, я приеду на опознание. Подскажите, а что с девочкой? Она забрала нашу дочь и я...
Еще раз позвонили и он бездумно дернул ручку. Открыто же. И увидел Жужу. Секунду смотрел на нее, слушая, но не понимая голос в телефоне. Потом выронил трубку и порывисто схватил дочку в объятия, с силой прижимая к себе.

Берни схватил Жужу и прижал её к себе, не до конца веря в происходящее. Не подтвержденная по телефону догадка уже успела протечь по телу холодом и сжать сердце. Он крутанулся на пятках и пошел внутрь квартиры, хрустя стеклом и стараясь дышать. В каком-то отупении, без возможности выдохнуть, сообразить, почувствовать хоть что-то, бесцельно блуждая взглядом по полу. Только когда Жужа на руках заерзала и попросила её так не сжимать - что ей больно, Ричардса вырвало в реальность. Он почувствовал её тяжесть, тепло от оголившейся поясницы, запах от волос и сопротивление в маленьких ручках. С ним, рядом, живая.
- Прости, - тихо сказал он, целуя её в макушку и с трудом разжимая сведенные страхом руки. - Все, я перестал.
Поцеловал еще раз, перехватил удобнее. Она привычным жестом обвила его руками за шею и Берни наконец смог дышать. Поднял глаза к потолку, стараясь сдержать слезы. Затем обернулся, впервые замечая сначала Мэтта и только следом Барбару. Посмотрел на нее, все еще с трудом соображая.
- Привет, - прочистил Берни горло, все еще пытаясь не дать слезам хода, прячась за дрожащей вежливой улыбкой. Отпихнул ботинком стекла к стене,  автоматически корректируя направление движения мальчонки - чтобы не наступил случайно, осколки очень скользкие…
- Теперь да, все в порядке, спасибо, - кивнул он. - Ты её забрала, да? Я думал, что она с Китти. Зайдешь ненадолго?
Он сглотнул, резко выдыхая и снова зарываясь в Жужу. Волнами набегала холодная жуть. Мэтт уже зашел внутрь и с испуганным любопытством разглядывал погром. Берни отступил назад, с удивлением фокусируясь на младенце, который ворчал в слинге. Потом поднял на Барбару взгляд и добавил:
- Пожалуйста, останься… ненадолго.
Жужа затараторила, что приезжала мама, что она поссорилась с Софой. Что уехала она с тетей Бабс и Мэттом. Что не пошла гимнастику. Они ели в кафе мороженное, что в пирожке с вишней ей попалась косточка. И что Томми не похож на пупса, он больше. Потом начала сыпать вопросами. А где мама? А она приедет? А Софа? А она приедет? А что они будут есть? Она хочет пиццу. А что разбилось? А можно оставить осколки? Заерзала и Берни пришлось её отпустить. Он не ответил ни на один вопрос. По-прежнему соображал с каким-то адским трудом и отстраненно рассматривал как двое детей на корточках рассматривают осколки на полу, будто те бриллианты или сокровища. Потом встрепенулся.
- Так, пицца, - встрепенулся он. - Какую пиццу вы будете?
Берни посмотрел на Бабс, снова соскальзывая взглядом на младенца и быстро отворачиваясь. Подошел к холодильнику, открыл. Покрутил в руках контейнер с заготовленной едой для Жужи. Мини-морковки. Закрыл.
- Здесь в соседнем квартале итальянский ресторан, они сносно готовят римскую, - добавил он, роясь в карманах в поисках телефона. - Жу, не трогай осколки. Они острые, ты можешь порезать пальцы. Какую пиццу ты будешь? Мини-морковки не хочешь, пока пиццу везут? А ты, Мэтью? Ты, Бабс?
Никто не хотел, поэтому Ричардс закинул в рот одну и стал жевать. Удивительно вкусно. Стало чуток спокойнее. Он снова посмотрел на Бабс. Нет, пока не может ей ничего сказать. Криво улыбнулся, опираясь локтями на кухонный островок.
- Молодой человек тоже хочет есть? Томас, да? - Берни нервным жестом зачесал волосы назад. - Жу, пожалуйста, не трогай осколки. Лучше покажи Мэтту свои игрушки. Идите в комнату поиграйте. Точно не будешь морковку? Ладно.
Дети убежали в комнату Жужи, Берни компульсивно забросил в рот еще одну мокровку и пошел на звук дребезжащего на полу мобильника.
- Я… сейчас, мне нужно тебе кое-что сказать. Это ненадолго. Останьтесь на пиццу.

- М-м-м? - отозвался Ричардс, отвлекаясь от телефона. Механически опустил взгляд на ребенка, усаженного меж подушек, потом поднял на Барбару и поспешно закивал. - Да, конечно. Без проблем. Да. - Потом снова в телефон. - Нет, Мелани, это не тебе. Повтори еще раз, пожалуйста…
Он так и стоял рядом с диваном, пытаясь сосредоточиться на том, что ему говорила помощница, краем глаза наблюдая за мальчишкой. Тот усиленно слюнявил зайца. То ли все младенцы одинаковые, то ли он жутчайшим образом похож на Жужу, даром, что мальчишка. Глаза эти голубые, огромные, светленький, миловидный. А он опять ничего не понял из того, что говорила Мелани. Пришлось сдаться и попросить, чтобы она все написала на почту, ночью разберется. Пока не может.
Не успел он сказать пары слов, спокойный до того Томас, срочно решил сбежать и тюкнулся головой в подушки, почти что свалившись с дивана. Берни успел того подхватить и вернуть на место, но мальчишке это не понравилось и он заголосил. Да так громкой и резко, что Ричардс перепугался, не вывернул ли он там себе что-то, пока занимался этой акробатикой.
- Тихо-тихо, что такое? - пробурчал он, пытаясь усадить того как было. Но ребенок вопил, моментально стал красным и вообще перестал походить на то, чем был до этого. Берни суетливо обтер руки о бока брюк и оглянулся, не идет ли там Бабс. Томми орал.
Тут внезапно у дивана возник Мэтью, прыгнул рядом с ребенком, и принялся того тягать за руки. Сбоку пристроилась любопытная Жужа, уже без юбки, в одних колготках. Она с неудовольствием смотрела на младенца и чесала лопатку:
- Хочу есть.
- Скоро привезут, - отозвался Берни, но его голос утонул в очередном приступе рева.
- Хочу мороженное!
- Его надо покачать, - выдал инструкцию Мэтью. Ричардс наконец сообразил, отмер, и взял Томми на руки, принимаясь укачивать. - А еще он покакал.
- Оу, судя по всему, - подгузник чавкал под ладонью, запах был соответствующим. Но на руках Томми быстро успокоился, оттянул в кулаке ворот рубашки и неуютным пристальным взглядом принялся Берни рассматривать. Жужа тоже. И Мэтт в придачу.
- Фу, - заключила дочка. - Не заводите такого.
- Еще он рыгает, - пояснил Мэтт. - И пукает.
- Фу-у-у, - завопила дочка, убегая, потому что Мэтт начал имитировать звуки метеоризма. Оба скрылись за поворотом, устремившись к спальням. Берни снова посмотрел на Томми. Тот с по-прежнему сосредоточенным, даже нахмуренным видом, изучал Ричардса, попутно пытаясь придушить рубашкой, не иначе. Господи, он совершенно забыл как обращаться с детьми. Будто и не умел вовсе. Берни сглотнул, неловко улыбнувшись. Томми тотчас же тоже улыбнулся.
- О, ну это куда ни шло, - выдохнул Берни, аккуратно отцепляя руку мальчишки от своего воротника. и тоже принимаясь его рассматривать. - Ситуация дерьмовая, сэр, но категорически невозможно относится к ней серьезно. Серьезно стоит относится к трем вещам: парламентской системе, крикету и Её королевскому Величеству. Хотя над первыми двумя грех не поглумиться. Все остальное должно быть высмеяно. Когда что-то обшучено и иронизировано, мой дорогой, это не имеет над тобой власти. Такая вот правда жизни. Ты маловат для таких уроков, конечно, но ты не предложил иной темы, поэтому я импровизирую. Сейчас мама вернется и сделает тебе хорошо: сухо и сытно. Наслаждайся временем, пока это делает она. Потом это придется заниматься этим самому и это сомнительное удовольствие, скажу я тебе. Что ты улыбаешься? Вздор, смеяться следовало в другом месте. Сейчас я более, чем серьезен…
Берни ходил туда-сюда вдоль дивана и говорил первое, что придет в голову. Казалось, что перестань он говорить, мальчишка снова ударится в слезы. А так слушал, заглядывая ему в рот, улыбался, гулил в ответ. Так у них диалог. Тяжелый, пухлый, с фамильной верхней губой Ричардсов. Черт… Его сын. Внутри все обожгло от этой мысли. На глаза опять просились слезы, поэтому он подбросил Томми, перехватывая удобнее, отвел взгляд в потолок и продолжил болтать:
- Да, ты прав. Я сам себе противоречу. Сказал не быть серьезным и тут же призываю к серьезности, но это тоже часть шутки. Очень плохой шутки. Потому что навалил в штаны ты, а полное дерьмо я. Вот тут нужно от души посмеяться, да? - Ричардс перевел взгляд на ребенка, улыбнулся и пощекотал его. Томми захихикал. - Какая благодарная аудитория. О, а вот и мама…
Он как раз сделал еще круг и обнаружил Бабс. Мелькнула мысль, а не стояла ли она там какое-то время, пока он тут вешал на уши господину в голубом. Берни передал мальчишку Барбаре:
- Уборная там, если нужна. Впрочем, ты же тут была, зачем я… Сейчас закажу чертову пиццу, один момент, - и, неловко вздохнув, ушел к кухонному островку искать номер. Пока Бабс занималась младшим, Ричардс пытался выудить из Жужи какую пиццу она будет. Жужа как желе стекала с кровати и из колготок, вовсю отсвечивая розовыми трусами, и явно не была в состоянии ничего выбрать. А закажет на свое усмотрение, будет истерика, что она не такую хотела. Впрочем, у нее мать умерла, истерика вполне уместна.
Он вернулся на кухню, нашел очки и принялся набирать номер. Подошла Бабс. Он отвлекся.
- Выронил телефон, весь экран пошел трещинами, ничего не видно, - пояснил он. - И сенсор работает через раз. Нужно найти другой, где-то был другой… Все в порядке? Я имею ввиду с Томми? Такой большой уже, разговорчивый. Я давно к вам не заходил, все времени не было. Китти мне рассказывала, что все хорошо у тебя, да и я подумал, что не стоит… отвлекать. Но он славный, он славный.
Ричардс глубоко вздохнул и снова уставился в телефон. Скажет он про Китти или нет?
- Так, Мэтту с сыром и оливками. Боже, он в пять лет ест оливки? Его точно феи в колыбельке не подменили? Жуже классическую и вегетарианскую, наверное, она так и не выбрала. Ты какую будешь, с грушей?
Как-то раз, когда они весь день упражнялись в номере, заказали пиццу. Бабс тогда взяла как раз с грушей и горгонзолой. А он у нее тягал, потому что на «вегетарианской» пицце оказался аккуратно разложен хамон.